21 августа 2007 Года
Ваш выход, партии
 Накануне начала 90-дневной кампании в Госдуму, "РГ" обратилась к одному из разработчиков новых избирательных процедур, первому вице-спикеру Госдумы от "Единой России" Олегу Морозову, чтобы он подробно объяснил нашим читателям, каких сюрпризов следует ждать на избирательных участках 2 декабря.
Российская газета : Олег Викторович, не могли бы вы объяснить, с чем именно столкнется избиратель в ходе предвыборной кампании в Думу?
Олег Морозов : У нас в этом году кардинально поменялась система выборов. Если раньше мы половину состава Думы выбирали по партийным спискам, а половину - по одномандатным округам (225 округов), то теперь вся Дума, все 450 человек, будут избираться по партийным спискам. Представьте себе, к примеру, если бы все 450 кандидатов от каждой партии выстраивались пофамильно в один длинный "поезд", разбитый на огромное число вагонов. Разумеется, у каждого нормального человека памяти хватит, скажем так, на первые три, а если человек особенно политикой интересуется - на пять фамилий. Поэтому законодатели, и, в частности, "Единая Россия" как фракция и партия, которая очень активно работала над этим законом, предложили разбить все партийные списки на региональные группы. Причем, когда обсуждалось число этих региональных групп, мы высказались за то, чтобы их было максимально много.
В итоге после решения Центризбиркома, каждая партия вправе сама установить, сколько же будет у нее региональных партийных списков на выборы. "Вилка" такая: максимальное число списков - 153, минимальное - 80. Партия может выставить 153 списка в том виде, как их "нарезал" Центризбирком. Тогда каждый избиратель, когда придет на избирательный участок, получит бюллетень, где будет, с одной стороны, фамилии и фотографии трех руководителей федерального партийного списка, например, для КПРФ - это будет Зюганов и еще кто-то, или ЛДПР - Жириновский и еще двое. А с другой стороны избиратель увидит три фамилии кандидатов от регионального списка, которые и будут фактически представлять эту территорию. Фактически произошло следующее: после того как мы "нарезали" все партийные списки, мы приблизили каждый партийный список к бывшему одномандатному округу. Но сейчас человек будет голосовать, с одной стороны - за всю партию, видя ее федеральный иконостас, а с другой - за представителей его территории, которые в следующей Думе будут представлять интересы конкретного избирателя.
РГ : Хотелось бы уточнить термины, ведь теперь вся Российская Федерация - один избирательный округ, а в субъектах Федерации партии выставляют...
Морозов : Региональные партийные списки или, если вы хотите уточнить наименование территориальной части партийного списка, тогда можно назвать, скажем, татарстанская партийная группа или татарстанская территориальная группа. Например, "Единая Россия" приняла решение, что у нее татарстанский список будет единый, во главе с Минтимером Шаймиевым, и дальше все остальные фамилии. И тогда избиратель Татарстана, голосуя за "Единую Россию", выбирает не только формально - список ЕР из 600 человек, но у него еще перед глазами конкретные люди, каждый из которых ему чем-то известен. Ведь, как правило, в 99 процентах случаев региональные списки составляются из людей, известных на данной территории. Но каждая партия сама решает и может выдвинуть в том же Татарстане два, три, четыре списка. Например, я спрашивал Владимира Жириновского, сколько ЛДПР выдвинет там списков, и он предположил, что их будет, наверное, два. Видимо, у них есть два каких-то лидера, каждый из которых возглавит один из этих списков, соответственно, и за одного, и за другого будут голосовать по миллиону с небольшим избирателей (всего, согласно постановлению ЦИК, в Татарстане 2 753 104 избирателя. - Прим. "РГ").
РГ : Не кажется ли вам, что новый порядок выборов в Думу автоматически снижает значение голосования в малонаселенных округах: вот в Москве выделено 10 территорий, в Подмосковье - 8, а значит, и партиям нет смысла стараться перед избирателями в малых республиках?
Морозов : По закону каждый субъект Федерации может выступать как отдельный региональный список. Но есть и другая возможность - взять территорию, субъект Федерации и присоединить к другому. Правда, есть ограничение: при объединении субъектов число избирателей не должно превышать три миллиона человек. Например, можно объединить Республику Хакасию (388 100 избирателей. - Прим. "РГ") с Алтайским краем или с Красноярским краем, поскольку в республике не так много жителей. Если рассматривать эту гипотетическую ситуацию с технологической точки зрения, то при создании единого красноярско-хакасского списка партия может поставить кандидата на гарантированно проходное третье место. Начинаются выборы, и хакасские партийцы, посчитав на калькуляторе (в Красноярском крае 2 137 780 избирателей. - Прим. "РГ"), решают не напрягаться, потому что все зависит от того, как проголосует край. Поставят кандидата от Хакасии на седьмую позицию - республиканская парторганизация обижается и решает, что незачем стараться, если кандидат все равно на непроходном месте.
Поэтому мы в "Единой России" обратились к тем партийным организациям, которые представляют регионы с небольшой численностью избирателей, - такие, как Хакасия, Кабардино-Балкария (521 827 избирателей - Прим. "РГ"), Карачаево-Черкесия (289 393 избирателя. - Прим. "РГ"), и предложили выбрать, что им кажется лучше - отдельный список или присоединение. И практически все, с кем мы консультировались, выбрали отдельный список, заявив, что тогда их судьба в их собственных руках: высокий результат - их кандидат проходит, если результат не очень - голоса уходят в партию, переходят к каким-то другим территориям. Работает элементарная арифметика: все полученные партией голоса по стране потом делятся пропорционально тому вкладу, который внес каждый региональный список. Максимальная поддержка - максимальное число мандатов, малая поддержка - значит, этот список не будет представлен в Думе ни одним кандидатом. То есть в законе, благодаря поправке от "Единой России", мы даже ввели принцип внутрипартийной конкуренции между этими списками: чем больше получает каждый партийный список, тем больше представителей проводит внутри данной партии. Тогда каждая региональная партийная организация бьется за результат.
Так что с чисто технологической точки зрения в подавляющем большинстве малочисленных субъектов Федерации "Единая Россия" выставляет отдельные списки. И в некоторых многонаселенных тоже: в Москве у нас единый список, который возглавит Юрий Лужков, а в Подмосковье - Борис Громов. За малым исключением - присоединим Чукотский автономный округ (37 286 избирателей. - Прим. "РГ") и, возможно, Республику Алтай (137 434 избирателей. - Прим. "РГ"), хотя тут пока решение не принято.
Но политическая сторона вопроса - гораздо серьезнее. А кто сказал, что при партийном голосовании, при голосовании за партийные списки должна решаться задача представительства субъектов Федерации в Госдуме? Я вообще считаю, что так ставить вопрос неправильно. Мандаты на выборах в нижнюю палату парламента получает партия в целом, а представительство субъектов Федерации должно обеспечиваться в Совете Федерации, где каждый регион представлен двумя сенаторами. И на выборах в Госдуму будут конкурировать партии, идеологии и программы - а уж никак не этносы или субъекты Федерации.
РГ : При всем желании попасть в Думу могут немногие, и если партия выставляет всего один длинный список, то сколько же мест в нем будет гарантированно "проходными"?
Морозов : Это зависит от многих факторов: формально - от числа избирателей, но в гораздо большей степени - от результата данной партии. Например, в Московской области 5 457 359 избирателей, и цена мандата - то есть количество необходимых голосов для партии - примерно 120 тысяч. Представим, что явка 2 декабря будет примерно 50 процентов и за нашу партию проголосуют столько же, сколько и на мартовских региональных выборах (49,88 процента), поделим это число на цену мандата - 120 000 и получим примерно 11 - потенциальное число мандатов, которое может набрать партия. Хотя когда голосование закончится и выяснится, что не все партии прошли семипроцентный барьер, их голоса будут распределяться между миновавшими этот порог. И кто выше результат показал, той партии перейдет большее число этих нераспределенных мандатов.
РГ : Но "Единая Россия" от этой системы не слишком-то выиграет, ведь новая система голосования по партийным спискам, как вы и сами признавались, не поможет вам сохранить в Думе конституционное большинство (т.е. 300 мандатов, необходимых для принятия федеральных конституционных законов. - Прим. "РГ")...
Морозов : Да, теперь конституционного большинства у "Единой России" не может быть в принципе. Потому что для получения 300 мандатов мы должны были бы получить примерно 65-70 процентов голосов. И хотя я очень люблю "Единую Россию" и очень желаю ей победы, но, как человек трезвомыслящий и понимающий, как устроена политика, утверждаю, что такой результат в среднем по стране получить невозможно. Я считаю, что мы можем набрать 47 процентов (напомню, что в 2003 году было 37 процентов), и это будет выдающийся результат, с моей точки зрения, сложившийся из колоссальной работы партии. Так вот этот результат еще не позволяет нам рассчитывать даже на простое большинство в Думе (225 мест), потому что окончательное количество мандатов будет зависеть от очень многих слагаемых. Например, от голосов, которые в сумме получат те партии, которые преодолеют семипроцентный барьер. Так что сколько бы наши оппоненты ни говорили, что закон сделан под "Единую Россию", я вас убеждаю в обратном - закон сделан для демократизации нашей избирательной системы. И хотя окончательный ответ будет дан 3 декабря, но уже сейчас ясно, что "Единая Россия" никогда в ближайшей исторической перспективе не будет иметь такое число мандатов, которое она имеет сегодня в Госдуме. Причем мы сами себя лишили главного преимущества перед другими политическими партиями, отменив выборы в одномандатных округах.
РГ : Вы так уверенно оперируете цифрами, да и внутрипартийное голосование, которое сейчас проходит по кандидатам в депутаты от "единороссов", показывает, что постановление ЦИК не стало для вас сюрпризом. Значит, члены Центризбиркома консультировались с вами?
Морозов : В рабочем порядке - да. Вообще, у меня сложилось впечатление, что ЦИК в той или иной степени консультировался со всеми партиями. Видите ли, мы примерно полгода назад понимали, как примерно будет "нарезана" Российская Федерация на потенциальные территориальные региональные списки. Конечно, были споры, много технических деталей, но модельная "нарезка", в сущности, всем партиям была ясна. И если мне не изменяет память, то никто из партий серьезных претензий к Центризбиркому на этапе обсуждения по этому вопросу не выдвигал.
РГ : То есть когда вы делали свои списки на праймериз...
Морозов : Мы уже фактически исходили из "нарезки" ЦИКа.
РГ : Скажите, а вот этот механизм - праймериз - вы намерены его предложить в качестве законопроекта после того, как на себе испытаете? И вообще насколько сильно еще может измениться избирательное законодательство по итогам этой предвыборной кампании, например, внедрится институт партийного правительства?
Морозов : Нет, не думаю, что институт праймериз станет законодательной нормой, все-таки это больше внутрипартийное дело и не надо его интегрировать в законодательство. А если в целом говорить, то, уверяю вас, после выборов в действующее избирательное законодательство будут вноситься только точечные изменения по результатам практики проведения избирательной кампании. В целом, я думаю, что действующее законодательство отработает довольно большой исторический срок без каких-либо кардинальных и существенных изменений.
Что касается идеи партийного правительства и совершенствования норм, которые обеспечивают взаимодействие парламента и правительства, здесь, на мой взгляд, дверь открыта. И подозреваю, что в ближайшее время, а мы уже заглядываем в эту дверь, если так можно выразиться, так вот в ближайшее время мы начнем в эту дверь активно входить. Я думаю, что переход к той или иной схеме формирования правительства по итогам парламентских выборов неизбежен. Раз мы переходим к голосованию за стратегии, за идеологии, за партии, то, соответственно, гражданин, когда он опускает бюллетень в урну, он выбирает конкретный социально-экономический курс. А это означает, что и партия должна получить инструмент проведения такого курса, инструментом же является исполнительная власть. Поэтому я уверен, что рано или поздно этот инструмент убеждения правительства в виде эффективного влияния победившей партии на деятельность и формирование кабинета министров появится.
|
