Эмиграционному процессу  казачества в составе белых войск на завершающем этапе гражданской войны предшествовали серьезные военные, политические и экономические предпосылки.

Часть народа России не приняла Советскую власть и в составе белого движения стала оказывать ей вооруженное сопротивление.  Нарождавшаяся новая  государственность с самого начала развернула сложный социально-политический конфликт и приняла жесткие меры против всех, кто противодействовал ее становлению. Развернувшаяся гражданская война еще более обострила этот конфликт, который способствовал процессу эмиграции. Ход боевых действий гражданской войны в России, начавшиеся репрессии против участников Белого движения, противостояние с Советской властью во многом определили сложившуюся ситуацию и последующую затем эмиграцию белых, в том числе и казаков. Избавившись от интеллигенции и истребив или подчинив себе духовенство, революционная власть занялась уничтожением других сословий: интеллигенции, купечества, зажиточных и трудолюбивых  казаков, которых большевики называли кулаками. Все это пагубно отразилось на благосостоянии всего казачества.

Генерал-майор Оренбургского казачьего войска И. Г. Акулинин в 1928 г. в Париже на совещании казаков заявил: «Все казачество принимало в гражданской войне самое живое участие. Во всех казачьих войсках борьба с большевиками носила всенародный характер, чего не наблюдалось ни в одной местности России»1

Значительная часть казачества не приняла Советскую власть. Несмотря на проблемы и трения в подавляющем большинстве казачьих областей, казачество ожесточилось в ответ на репрессии и в составе Белого движения более активно выступило против правления большевиков.

Учитывая все эти обстоятельства, Советская власть развернула против  казачества, участвовавшего и сочувствовавшего  белому движению, целую серию жестких мероприятий посредством проведения массовых репрессий и государственного террора. В первую очередь это проводилось в местах самого массового проживания казаков - на Дону, Кубани, Тереке, Урале, в Забайкалье, Приамурье и других местах.

Политическая и социально-экономическая ситуация, складывавшаяся в отношениях между большевиками и казачеством с самого начала гражданской войны, привела к тому, что  советское руководство практически сразу объявило курс на ликвидацию казачества, подрыв его экономической базы. Практически с 1918 г. начинаются репрессии, направленные против казачества. Например, только в мае 1918 г. были сожжены в Оренбуржье станицы Донецкая, Татищевская, Донгузская, Угольная, Григорьевская, Пречистенская, Благословенская, Владимирская, Ильинская.2 В 1918 г. большевики провели также серию репрессий и в Забайкалье. Были сожжены 16 станиц. От большевиков больше всех пострадали станицы Абагайтуевская, Цаган-Олуевская, 2-я Чиндатская, Чиндант-Гродековская, Могойтуевская, Дурулгуевская, Манкечурская, Донинская и другие. У казаков этих станиц, бежавших в Монголию, были сожжены дома, разграблен сельскохозяственный инвентарь, хлеб расхищен, скот угнан.     В ответ на  эти репрессии в 1918 – 1920 гг. казаки Забайкалья стали формировать свои отряды и стекаться в части атамана Г. М. Семенова. 1.

Также против репрессий Советской власти выступили  казаки Терека. В 1918 – 1919 гг. в ряде станиц Терека и Сунжи прокатились восстания, которые поддержали казаки станиц Ермоловской, Калиновской, Заканюртовской (Романовской), Самашкинской, Михайловской и ряда других. После жестокого подавления восстаний частями 8 – й  Кавказской Трудовой Армии, командующий армии А. Медведев отдал станицы на 8 часов на разграбление. Все казаки были высланы из этих станиц.2 В 1918-1919  гг. по указанию Чрезвычайного Комиссара Юга России Г. К. Орджоникидзе была проведена целая серия мер по выселению терских казаков из станиц Северной Осетии.3

Советское руководство развернуло серию массовых репрессий против казачества.  Была подготовлена и проведена целая серия мероприятий против казачества. Например, 24 января 1919 г. ЦК ВКП (б) направило циркулярное письмо местным партийным организациям, содержащее меры борьбы с казачеством. В нем говорилось: « Последние события на различных фронтах и казачьих районах – наши продвижения в глубь казачьих поселений и  разложение среди казачьих войск – заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт года Гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную войну со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость  пути недопустимы. Поэтому необходимо:

1.         Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямо или косвенно участие в борьбе с советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против советской власти.

2.         Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.

3.         Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно.

4.         Уравнять пришлых иногородних к казакам в земельном, и во всех других отношениях.

5.         Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.

6.         Выдавать оружие только надежным элементам из иногородних.

7.         Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка.

8.         Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания. ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на   казачьи земли. Центральный комитет РКП.1

Учитывая такую жесткую постановку вопроса, местные партийные и советские органы начали реализацию этого циркулярного письма. Началось поголовное расказачивание. Запрещалось ношение военной формы и лампасов.  Часть станиц переименовывали в волости, хутора – в села. Во главе станиц ставили комиссаров, населенные пункты обкладывались денежной контрибуцией, разверстываемой по дворам. За неуплату часто производился расстрел или ссылка в концлагерь. В трехдневный срок объявлялась сдача оружия, в том числе старых шашек и кинжалов. За невыполнение этого приказа производился расстрел виновного. Всех несогласных с этими мерами гнали на Север.

Эту секретную директиву, направленную из ЦК РКП (б), кое-где на местах трактовали по-своему и сознательно доводили до абсурда. Показательна в этом плане ситуация, сложившаяся в одном из главных казачьих центров России - на Дону. Там арестовывали людей только за то, что они по мобилизации были в войсках Краснова. Расстреливали семьи казаков, ушедших с белыми. По хуторам разъезжали трибуналы, которые производили немедленные расправы. Карательные отряды отбирали скот, продовольствие. Там же, на Дону, некоторые работники советских учреждений открыто проповедовали лозунг: «Пока не вырежем казачество и не населим пришлым элементом Донскую область, до тех пор советской власти там не бывать». От такой постановки вопроса некоторые советские  работники приходили в ужас. Член Казачьего   отдела ВЦИК М. Данилов отмечал: «Разве для того казачество осталось, чтоб его убивали, без оружия в руках, ведь мы фактически обманули и побили их».

Нельзя сказать, что казаки  безропотно подставляли лбы под пули. На территории, занятой  Красной армией, действовало белогвардейское подполье, возглавившее стихийное восстание доведенных до отчаяния казаков. Во многом этому способствовало поведение карательных частей Красной Армии.

16 марта 1919 г. ЦК партии большевиков по предложению Г. Сокольникова приостановило секретную директиву по проведению репрессий. Но каких либо иных методов борьбы с повстанцами советское командование не признавало. Например, член Реввоенсовета Южного фронта Колегаев приказал войскам, посланным против восставших казаков, применять по отношению к повстанцам:

     «а) сожжение восставших хуторов;

б) беспощадный расстрел всех без исключения лиц, принимающих прямое или косвенное участие в восстании;

в) расстрел через 5 или 10 человек взрослого мужского населения восставших хуторов;

г) массовое взятие заложников из соседних и восставших хуторов;

д) широкое оповещение населения хуторов, станиц и т. д. о том, что все станицы и хутора, замеченные в оказании помощи восставшим, будут подвергаться беспощадному истреблению всего взрослого мужского населения и предаваться сожжению…»

Советские войска двинулись по объятой восстанием территории,  выполняя жестокий приказ.

Затянувшаяся борьба с казачеством изматывала силы большевиков, расстраивало планы мировой революции. Разрешение вопроса советские власти видели в «расказачивании». Правда, каждый понимал его по-своему. Некоторые рассматривали расказачивание как уравнивание казаков с «неказаками» в экономическом отношении, а другие – как уничтожение казаков. Разрешение вопроса было передано на усмотрение местных властей, а Казачьему отделу ВЦИК оставалось лишь жаловаться, что «вопросы чрезвычайной важности, нередко затрагивающие основы казачьего быта, установившегося веками, рассматриваются и решаются безо всякого участия со стороны Казачьего отдела ВЦИК».

В 1919 г. центральное и местное руководство повсеместно начинают принимать различные меры по проведению массовых репрессий против казаков в других казачьих регионах, в том числе и по их массовому переселению на Север, чтобы посредством этого создавались все условия для аннулирования воли казачества. Продолжая политику репрессий, в мае 1919 г. Президиум ЦИК рекомендовал в некоторых губернских городах даже создание специальных концентрационных лагерей для казаков. Создание  концлагерей для казаков ознаменовало новый этап репрессий против казачества.1 

Выполняя эти распоряжения, большевики развернули государственный террор  против казаков, несогласных с Советской властью. В станицах насаждались вооруженные отряды, которые расстреливали казаков за малейшее непослушание. Казаков объявляли вне закона и проводили политику их массового уничтожения.

Особую ретивость в исполнении  мер по организации репрессий против казачества на Урале  проявил Уральский областной Революционный комитет, издавший в начале февраля 1919 г. инструкцию, в которой предписывалось: «объявить вне закона казаков и они подлежат истреблению»1. Для этих целей спешно готовились новые лагеря или использовались старые. Там же, на Урале, для содержания казаков были использованы имевшиеся концентрационные лагеря и  развернут ряд новых лагерей.2 В докладной записке в ЦК РКП (б) члена Казачьего отдела ВЦИК Ружейникова в конце 1919 г. было отмечено, что уральские казаки до сих пор продолжают оказывать планомерно продвигающейся в глубь уральских степей Красной Армии самое отчаянное сопротивление. Большую роль в деле продления самой ожесточенной борьбы с уральскими казаками сыграли, помимо всего прочего, приемы насаждения Советской власти среди уральских казаков.

Уральский ревком первого назначения с первых шагов вступил на жесткий путь. Все уральское казачество огульно было признано контрреволюционным, кулаческим. Был издан целый ряд карающих циркуляров, инструкций для сельских и волостных Советов. Возвращающиеся беженцы часто не впускались в свои станицы, дома. Домашнее имущество, сельскохозяйственный, живой и другой инвентарь расхищались. Началась полоса агитации и насаждения принудительным путем «коммунии».3

Ревкомом были разработаны проекты о выселении «кулацкого казачества» и переселении на его место крестьянской бедноты центральных губерний. В результате казачество подняло в тылу восстания, которые были жестоко подавлены. Против казаков были развернуты жесткие репрессии в виде расстрелов и арестов.

Например, в ночь с 6 на 7 мая 1919 г. из содержащихся в Уральской тюрьме 350-400 человек 9 и 10 Уральских казачьих полков, перешедших на  сторону красных еще в марте 1919 г. с оружием в руках, было расстреляно 100-120 человек. Арестованные из двух камер без всякого разбора и суда были утоплены в Урале.1

В некоторых местах Сибири проводилась откровенная политика полного  искоренения казачества. Делегат  от Омска на I Всероссийском съезде трудовых казаков Полюдов вообще заявил, что у нас казаков в Сибири нет, и больше не должно быть.2

Член Казачьего отдела ВЦИК Андреев в 1920 г. в своей докладной отмечал, что в Кокчетавском, Атбасарском  Акмолинском и Петропавловском уездах настроение казачества подавленное.3

Казачество Дона, Кубани, Терека, Урала, Оренбуржья, Забайкалья, Приамурья и ряда других казачьих регионов негативно восприняло эти акции.  Многие руководители казачьих формирований в ответ стремились активизировать казаков на борьбу с большевиками, несмотря на все проблемы и разногласия, которые имели тогда место в их среде. Как отмечалось на совещании в Казачьем отделе ВЦИК 21 декабря 1920 г., в казачьих областях в 1919 г. казачество массой примкнуло к реакции. Причем не только кулаки, но и казаки – середняки и трудовики.4

Это привело к дальнейшему обострению ситуации, чем воспользовались большевики и ужесточили свои акции. Казаки переселялись в другие места, ряд станиц был сожжен и разграблен. Так, в 1919-1920 гг. на Тереке были разграблены и выселены казаки из станиц: Кохановская, Ильинская, Ермоловская, Заканюртовская, Самашкинская, Михайловская, Фельдмаршальская, Сунженская, Тарская, Акиюртовская и другие. Некоторые станицы были сожжены. Скот угонялся, косы, плуги, сеялки, веялки, молотилки, мебель и утварь разграблялись. Снимались даже окна и двери. Казаки, оказывавшие сопротивление либо расстреливались, либо арестовывались. Принадлежавшие казакам земли, скот и личное имущество отбирались.1

После разгрома Деникина в марте 1920 г. против казачества был направлен очередной сокрушительный удар. В казачьих областях утверждались революционные трибуналы, организуемые по положению от 18 марта 1920 г. При этом предписывалось, что «определение меры репрессий Ревтрибуналами не ограничены».

Итоги политики, проводимой Центром, например, по отношению к казачеству Северного Кавказа, было удручающим. Об этом свидетельствуют и данные за 1918-1920 гг., представленные председателем казачье – крестьянской делегацией Терской области Шабуниным: по Грозненскому, Пятигорскому, Владикавказскому, Нальчикскому округам было в числе пострадавших казаков: убито 108 человек (из гражданского населения), ранено – 14, пленено – 11. Ограблено и угнано скота: рогатого скота – 1469 голов, лошадей – 1374 головы, баранов – 3835.1

А тем временем массовые репрессии против казачества продолжались. Имеющиеся лагеря военнопленных  в Донецком и Хоперском округах и г. Ростове,  активно использовались для содержания казаков и офицеров. Значительная часть арестованных была в последствии расстреляна или отправлена на Север.2

Кроме того репрессии продолжались и в другом проявлении. Например, в Астраханской губернии отказались возвращать земли, отнятые у казаков. Казачеству было запрещено пользоваться лесными угодиями и заниматься рыбной ловлей. Всех недовольными репрессиями арестовывали. В Царицынской и Астраханской губерниях все концлагеря были переполнены казаками. Например, в Астраханской губернии в концентрационных лагерях содержалось до 2000 казаков разных казачьих войск.3

Особым направлением в работе с казачеством было продолжение осуществления мер по расказачиванию, содержание которых оставалось далеким от тех принципов, которые провозглашались в идеологических установках партии. На практике же ликвидировались станицы, вводились волости, поселки преобразовывались в села, изменялись названия. Советской властью совершалось насильственное вмешательство в казачий быт, ликвидировалось казачье самоуправление, казаки принудительно «загонялись» в коммуны. Многие казаки отрицательно относились к этим новшествам.     

Таким образом, Советской властью в первой половине 1920-х годов была реализована политика притеснений казачества, которая носила ярко выраженный характер массовых репрессий. Были реализованы меры по уничтожению экономической базы и выселению казаков из мест их привычного проживания.

Принудительное переселение принесло казачеству отрыв от земли, утрату традиций, трудности адаптации в новых местах проживания, рабский, подневольный труд и жестокую расправу за неповиновение. Тех, кто открыто не подчинялся указаниям центра и местных органов власти, в срочном порядке отправляли на новые места поселений. Казаки, которые сопротивлялись этим жестоким мерам, были репрессированы. Многие из них помещались в концлагеря, выселялись на Север, а некоторые расстреливались.

Все это, в конечном итоге, стало в двадцатых годах прошлого столетия причиной эмиграции нескольких сотен тысяч казаков за границу.

---

1 Казачество. Мысли современниковъ о прошломъ, настоящемъ и будущемъ казачества.

   Изданiе «Казачьяго союза»,VILLA CHAUVELOT, PARIS, 1928. С. 77.

2  Гражданская война на Востоке России: новые подходы, открытия, находки. Материалы

1 ГАРФ  Ф. Р. – 4711. Оп. 1. Д. 13. Л. 41.

2 ГАРФ  Ф. Р. – 1235. Оп.95. Д. 517. Л. 322.

3 Архив объединенного музея г. Владикавказа, ф. 372. оп. 1, д. 2, л. 7.

1 Известия ЦК КПСС. 1989. № 3, с. 6-7.

1 Российское  казачество. Научно-справочное издание. - М.: 2003. С. 113-114.

1 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп. 84. Д. 9. Л. 126.

2 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп.84.  Д. 8. Л. 36.

3 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп.84. Д. 9. Л. 1-2.

1 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп.84. Д. 9. Л. 3.

2 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп.84. Д. 9. Л. 31.

3 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп.84. Д. 5. Л. 418.

4 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп.84. Д. 8. Л. 106.

1 ГАРФ  Ф. Р. – 1235. Оп..95. Д. 517. Л. 248.

1  ГАРФ Ф. Р.  – 1235. Оп. 95. Д. 517.Л. 131.

2 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп..84. Д. 9. Л. 215-216.

3 ГАРФ  Ф.Р. -1235. Оп..84. Д. 9. Л. 320.